фoтo: pixabay.com
Тeмa сoциaльнoгo рaвeнствa нe являeтся нoвoй для чeлoвeчeствa вo врeмя Рeфoрмaции. Люди всeгдa и, eстeствeннo, xoтят быть рaвными, в тoм числe и в сoциaльныx aспeктax. Этo жeлaниe зaлoжeнo в чeлoвeкe тaк жe, кaк и необходимость есть и спать. Но вот парадокс: сама человеческая природа вызывает желание разбогатеть и, соответственно, доминировать над другими людьми.
Европейская цивилизация уходит своими корнями в Древнюю Грецию, которая подарила миру философию, а также и в Римской империи, который представил миру такую вещь, как право. И, может быть, мир развивается совсем по-другому, по-радужному сценарию, не явись в V веке из дальних степей гунны. Начал быстрое движение германских и славянских племен. Они поглотили Рим, вместе с его цивилизацией.
В средневековой же Европе, в которую мы, славяне, тоже были установлены, переживает трудные времена. Основные мотивационные силы в это время были страх и голод. На какое-то равенство людей в это время не может говорить. Какое равенство может быть между домохозяйкой и железа? И несмотря на то, что утюг периодически перегревается и оставляет ожоги, все еще продолжает выполнять волю хозяйки. Вот за такую аналогию около тысячелетия, старости и отношения порабощенного крестьянства и феодалов.
Церковь в этой Европе играет очень важную роль. Он выразил надежду, решала конфликты, и она также отражала неровные класса связи. Именно этот последний тезис так много сладкого революционеров-романтиков, начиная со времен Великой французской революции: почему церковь на протяжении веков не поднимала голос за обездоленных перед власть имущими?
Однако, если внимательней присмотреться, в период социальных потрясений, а затем наблюдается определенная бытовая техника революционных настроений. Начиная с конца XVIII века является несравненно большая часть эмоционально неуравновешенных выступления против господствующих классов, переросших в революцию, происходит в государствах и территориях, не затронутых Реформацией.
Удивительно наблюдать, как по периметру протестантской Швейцарии, в окружении католических государств и земель, полыхают революции в XIX и XX веках, а в самых Гельвеции волнение только стрельнуло раз — в 1847 году, в течение нескольких дней, а затем по причине разлада в католических кантонах — да, и затихло до сего дня.
Не отличаются революциями, ни в Норвегии, ни Швеции, ни малых Голландии с Данией. Даже и амбициозный Германии, состоящая 50 на 50 из католиков и протестантов, так и не разродилась великой социальной революции. Не в это время кровавых революций, ни в Англии, ни за рубежом производные — США, Канада и Австралия, в то время как в Италии, на Пиренеях и Балканах, не громыхало. Россия и Франция не просто сотрясались кровавыми революциями, но и экспорт этих в Латинской Америке, Африке и Азии…
И так, почему наблюдается это конфессиональная география революционных настроений? По моему скромному пониманию, корни это не на поверхности лежит феномен, которые находятся в идеях Реформации. И думаю, что здесь нужно отметить несколько факторов.
Реформаторы XVI века — Лютер, Меланхтон, Цвингли, Кальвин, Буллингер и другие, — возвращение населения к простые библейские истины, возвращает людям значение, или даже, можно сказать, освященность человеческого труда. Работа стала священнодействием. «Кто не работает, не ест» — это не придуманный лозунг советской эпохи, а слова апостола Павла. После перевода Библии на национальные языки, люди способны просто и ясно читается, что Адам был создан для работы в саду Эдема. Другими словами, Слово божье освящает труда.
В результате, в течение XVI–XVII веков под влиянием Реформации смена парадигмы умственной в отношении труда, и в плане финансов, как таковой. Полномочия, которые протестантских странах начали как-то более скромно себя вести, инстинктивно понимая протестантской этики, которую впоследствии описал и систематизировал Макс Вебер в своей работе «Протестантская этика и дух капитализма». Откровение о труде как добродетели, почерпнутое из Библии, поменяло отношение к окружающему миру и дома. В конце концов работать, до времени Реформации считалось чем-то унизительным. Высшее сословие до Реформации никогда не трудилось.
Кстати, в России бояре носили длинные рукава, как знак того, что работа не их работа. Эта идейное нежелание трудиться еще где-то отголоском витает в нашем обществе. Можно вспомнить поговорку: «От работы кони дохнут», «Работа не волк в лес не убежит», да и в блатном мире истинных преступных руки власть, не будет работать: унизительно. К сожалению, это только, что эта воровская идея проникает и в элиту общества.
Слово, без Реформации смерти экономики и только яркие просто гарантировано.
В целом следует отметить, что протестантская этика — очень емкое понятие. Он включает в себя много компонентов: кроме особого отношения к труду включает в себя и особое отношение к закону. Закон становится общим критерием для всего населения.
В средние века отношение к деятельности может быть выражена одним примером. Когда один из французских королей упрекнули в том, что он нарушает закон, этот голос заявляет: «Я, король, это закон!» К сожалению, это не сразу уловимая формулы, так и витает в умах сильных мира сего и по сей день. Но вот английский мыслитель Джон Локк родился обратную формулу отношении к закону, что является основой протестантского мировоззрения. Он пишет: «Закон есть царь!»
Таким образом, закон, как таковой, как и в Древнем Израиле был закон Моисея, становится выше, чем короля. Эта часть протестантской этики вернуть потерянное откровение о праве и отношение к право, что сделать хорошую службу во время романтического увлечения утопическими идеями, а также дать толчок для создания лучших в мире социальных учреждений.
Среди прочего, стоит упомянуть еще одну особенность протестантской этики: простая человеческая скромность. Скромность стала достоинством, а излишняя пышность, свойственная феодалам, превращается в недостаток в глазах всего общества, именно во время Реформации. Таким образом, разница между общественными классами — по крайней мере, внешне — в протестантских странах становится значительно меньше, чем между верхами и низами в странах с другими религиями.
Под влиянием Реформации люди начали осознавать себя в этом мире равны перед Богом, независимо от другой социальный статус. В протестантских странах «показать» перестали быть в моде еще в XVI веке. А где-то они — двигатель всей жизни и по сей день.
Жизнь по принципу: «курс такой дешевки не понять» остается в Средневековье. В протестантской культуры миллиардер и грузчик может оказаться в одном автобусе, а простая домохозяйка, и первая леди — в один фитнес-клуб. И вопрос не в том, что хозяева и грузчик, доросли до миллиардеров, а в том, что первые, и богатые пытаются спуститься до простых.
«А почему я должен спуститься на их уровень?!» — вы можете спросить сегодняшних «нереформированные» толстосумы. А затем, чтобы… В странах с наиболее низкой классовыми и социальными противоречиями труднее прорастить семена революционные настроения. Знаете, даже чисто психологически не так-то просто вилы поднять миллиардер, который был с вами в одном автобусе ездил. А вот во время трудностей народ легко и с смаком на виселицу тащат того, кто за трехметровым забором в живых и всех соседей ниже себя. Вот поэтому у нас только в XX веке было 4 революции. О, боже, не хотят Реформации вместо того, даже революции…
Истины ради следует отметить, что утопические философские идеи для создания столь счастливого общества — будь то коммунистическая или еще какие-то социально справедливой — с оружием в руках, не были чужды и философы Германии, Англии и Швейцарии. Но тем не менее, практическое приложение этих идей, добиться от жителей тех стран, куда более трудным, чем в странах с огромной социальной пропасти между классами. Ну какие баррикады будут социально обеспеченный швед или швейцарии, зная, что его дети получают почти бесплатно прекрасное образование, а сам он получит одну и ту же медицинскую помощь, что и его президент или царь?!
В заключение я хотел бы отметить, что сказанное мной является лишь посылом для размышлений в этом направлении. Вероятно, есть много контраргументов — в конце концов, в протестантских странах не являются ни для меня, ни для многих моих сограждан эталоном человеческого общества. Швейцария еще не Царство Божие на земле. Однако более совершенное устройство, социальных институтов и минимальность революционных настроений в новейшей истории страны, которые находятся под влиянием Реформации, так или иначе, в результате возвращения людей к простому, но ясному учению Иисуса Христа.
Это Учение содержится на страницах Библии, который и вернул человечество реформаторов XVI века, во-первых, как сделан перевод Священного Писания на национальные языки, а позже, с помощью изобретенных для этой цели, типографии, распространив его невиданными до сих пор темпами среди самых широких слоев населения.