Тяжeлaя нeкaзистa жизнь чeрнoкoжиx в Мoсквe. Фoтo: сoциaльныe сeти
2 aвгустa 2017 гoдa, в Дeнь ВДВ, Сeргeй Лeбeдeв нe пoвeзлo oкaзaться нa тeрритoрии ВДНX. Кaк рeзультaт — для чeлoвeкa с тeмнoй кoжeй пoгнaлся пьяный двуxмeтрoвый дeсaнтник в тeльняшкe с крикaми: «Нигeрoв будeт мочить в сортире». Он и в самом деле, поймали в… туалете в одном из павильонов. Худосочный темный гражданин, пытаясь уйти от кулачищ десантников, пропорол его бок нож-открывалка для бутылок (очень необходимая вещь для жизни на улице — может и открыть консервы, и колбасы, мелко порезать).
Почему, тогда, когда «шоколадный лебедь» гонялся десантник, полиция не реагирует. А это, когда кто-то страдает — сразу проявляется, скрутили и доставили на «нарушителя» в отделение полиции. Десантник жив, хотя и попал на короткое в больнице, а Лебедев вместо «превышения необходимой самообороны» сделать преследования более тяжкой статье уголовного кодекса «Умышленное причинение тяжелого вреда здоровью». Даже следователю кажется, это слишком грубо, но только так можно было поставить Лебедева в ТЮРЬМЕ. Иначе как, скажи мне, причина для допроса о том, которые не имеют ни дома, ни адрес? «И в ТЮРЬМЕ тебе лучше будет, там, накормят, полечат, а сейчас наступают холода, так что и обогреют».
— Я хочу свободы. Я жил на улице, лучше здесь, чем я теперь живу, — заявил чернокожий арестант.
В ячейке №717 не своей шконки, потому что в ТЮРЬМЕ большой перелимит, и заключенные спят по очереди. Но, если на улице, в эту промозглую время правда лучше?
Сергей начал свой долгий увлекательный рассказ о жизни в «другое измерение», который неплохо бы знать каждому. Приближаются холода — самое время подумать о печальной судьбе столичных бездомных.
— Астраханская детский дом, где обнаружил себя с судьбой, это страшное место, — воспоминает Мвф. — Вот вы видите, я на переносице шрам? Это воспитательница ударил меня о батарею. Я была тогда на 7 лет. Пришлось мне даже в больницу брать, чтобы швы класть. Бить в детдоме часто. Но хуже другое: на моих глазах один человек-воспитатель изнасиловал девушку Ларису. Я тогда бежал, но нашел меня и вернулся. В детдоме вы не хотите — с ума сойдешь. И я, думаю, что какие-либо психические отклонения, в конце концов, появились.
— Это вы хотите, чтобы оправдать свою страсть к бродяжничеству?
— Может быть. Пить я начал с 14 лет. Ребята на улице меня лечить. Им нравилось смотреть, как чернокожий подросток пьянеет. Смеются. А потом, когда я стал бродяжничать, а затем на себя, уже купил мне и капли алкоголя. Но я старался пить только пиво.
Эти бродяги пытаются заработать в подземных переходах. Фото: социальные сети
После детдома дали комнату в коммуналке, но жить там было невозможно из-за соседей. Я решил пойти в Москве. Думал, заработаю там денег на полноценную квартиру. Поезд — и был такой.
Начал свою жизнь в столице-центр — попрошайничал возле станции метро «охотный ряд». Там хорошо — много денег подавали. В день можно несколько тысяч заработать. Полиции изловить не может, потому что, поскольку люди в погонах, я слилась с толпой. Выглядел как обычный темнокожего иностранца, которых всегда много. Для меня, в конце концов, там очень нравилось.
И после того, как пришел на охотный ряд скинхедов, спартаковцы… И жить совсем не стало. Они налетали и били всей толпой. В конце концов я переехал на Пушкинскую. Там, как правило, стоит перед павильоном.
— Попрошайничали, в смысле?
— Ну, да. Продавщицу киоска звали Наташа — красивая женщина. Я ее каждый день я купил ее любимые цветы — огромный голландской королевской лилии. А потом павильоны были снесены, и мне пришлось расстаться с Наташей. Стоял я у меня уже есть магазин «Перекресток». Там было немного.
— Менты там не гоняют?
— По-разному. Но были такие, что сами мне подавали.
— Не может быть!
— Они тоже люди! И жалели меня. Я настоящий бездомный, а не из какой-то банды нищих.
— Кстати, есть вообще такие банды в Москве? Что вы о них знаете?
— Есть. Предводительница из них женщина. Они пытались меня к себе затянуть, приходили, предлагают вступить в их ряды. Я сказал им: «Ну что за фигня? Вы взрослые люди, зачем вам это нужно?» А они: «Будет «крыше». Что такое «крыша» в наши дни? Там они отмотали срок в лагерях, наркоманов. И я не сидел никогда, и лекарства не пил. Я алкоголик, но не наркоман. Вот за то время, что в ТЮРЬМЕ, даже если пить уже отучился. Но без алкоголя на улице холодно, и вообще…
— Я должен был голодать?
— Вы не поверите, но нет. Гостиная заработал достаточно, чтобы правильно и сбалансированно питаться. Летом я покупал шашлык, барбекю, полфунта свежего мяса и жарил в специально отведенных для этого зон и парков. Зимой пробовал есть лагман (питательный). Любил водительское столовые, которые есть в конечных остановок троллейбусов, автобусов и трамваев. Там каждый может посетить, не только для водителей, и там вкусный обед стоит до 200 рублей. В конце концов, питался я на воле лучше, чем в ТЮРЬМЕ.
Я помню, была ярмарка в районе Тверской. Мы пошли с другом-белорусом Гошей (он не бездомный, но наркоман — курит траву). Гоша: «Купи гамбургер». Я ему говорю: «Ну, как ты питаешься? Я бродяга, и то не ем такое. Пошел шашлык пожарим». Он ни в какую. Я купил его пять гамбургеры и кока-колу, а себе мясо на шампуры и «Ессентуки-4» в стекле (в пластике не пью). Идем, я думаю о том, кто из нас разный подход к еде. К женщине начал свой поднос всякой всячины на полторы тысячи рублей (я слышал, цена) — жирные майонез, салаты, пироги и т.н. Идет с подносом, чтобы сесть на летней веранде. И вдруг ветер еще раз! — и обернулся. Он стоял с пустой лоток. Мы так смеялись с Гошей…
фото: Геннадий Черкасов
Некоторые африканцы удалось найти работу в столице.
А в жизни, как правило, бездомный веселого мало. А в жизни заключенного — еще меньше.
— Ах, боже мой, здесь шашлык, не.
— Но сокамерники меня есть. Поделиться своими передачами. Даже если вы носите меня. Будь то новые кроссовки и модную кофту.
— Кстати, как вам удавалось всегда хорошо выглядеть, живя на улице? И — простите — как боролись с тлей, ошибки?
— Я для себя всегда ухаживал. В неделю 2-3 раза мылся. У меня есть много друзей, которые имеют квартиры. Один живет на улице 1905 года. И вот я обычно спрашиваю: «соединенных штатов, родители дома сегодня?» Он: «мыть хочешь? Элла». У меня с собой всегда набор — мыло, шампунь, крем, бритва. Я и дорогие духи я использую — «Givenchy». Купить склад, откуда тогда такие духи объявления по всем дорогим парфюмерным магазинам. Связи у меня везде есть (смеется). Ну и одежду я тоже стараюсь покупать фирменные. На одежде также выполнено.
— И как вы весь этот разодетый-надушенный-напомаженный спать на улице?
— Так и сплю. На скамейках, в парках, в подъездах. Наиболее трудно зимой. Сейчас почти везде домофоны, внутрь не входит. Но я знаю, как размагнитить с помощью скотча, чтобы дверь открылась. Я иду и укладываюсь в ночь на лестничную клетку.
— Прямо на полу?
— Да, на картонке. Здесь важно, чтобы куртка двухсторонняя, теплая. Потому что куртка бездомных никогда не экономят.
— И не преследовать вас арендаторов?
— Drive. Но я разработан график. Я прихожу и ложусь спать в подъезде в 2 часа ночи. А в 5-6 уже встаю, собираюсь и ухожу. Так что для меня никто не замечает. Организм уже привык, удается спать хорошо в течение этих 3-4 часов.
— С девочками в «вольной» жизни встречались?
— С теми, которые бомжуют, я даже не общался. Меня такие не привлекают. Приличные знакомые дамы были, но всегда, наверное, главный вопрос — где я могу их дать? Нужно сначала себя на ноги поставить.
Был один случай, полюбил… Она является студенткой музучилища. Нежный, красивый, светлый. Не только душа светлая, но и волосы у нее почти белые. Говорит мне: «Пойдем жить ко мне». Я не пошел.
— Почему?
— Я не могу позволить себе сидеть на чьей-то шее, тем более любимой девушки. Гордость у меня есть.
— Извините за нескромный вопрос: интимная жизнь у вас вообще не было?
— Ну, почему. Летом, на природе. Я знаю таких красивых романтичных мест в Москве! А с наступлением холодов — у меня отпуск.
Все думают, что время, когда я был бомжом, то в тюрьме мне будет лучше. Но это не так! И это несправедливо. Я не виню ни в чем.
— Почему вы вообще пошли на ВВЦ в День десантника?
— Я люблю это место. Я пошел в гости к своему другу, который работает в ВВЦ. А этот десантник увидел и погнался за мной. Я убегал, звал на помощь, но никто не ответил. Забежал в павильон. Там, в туалете, закрыть. А он стал дверь отдыха. Он здоров, убил меня, я здесь, и бутылка нож и ударил. Только так и спаслись. Выходит, что должен умереть от руки пьяного десантника?
Я вот думаю: когда я выйду, то начал копить деньги. Найти просто надежного человека, который может дать деньги. Насобираю миллион. Вернусь в Киев, купить квартиру и начать новую жизнь. Вот тогда семья появится, дети. А в День ВДВ я больше по ВВЦ ходить не будет. Честное слово.
Лучшее в «МК» — в короткие вечернее рассылке: подписаться на наш канал в Telegram