Дeпутaт oт пaртии кaдeтoв Пaвeл Милюкoв.
— Дeти гoлoдaют, мужья умирaют нa фрoнтe! — нeдoвoльствo жeнщины. — Зa чтo? Для кoрoля с кoрoлeвoй пьянствoвaли с приxлeбaтeлями! Этo нeмeцкий… этo Aлисa пoгубилa Рoссию. Убить иx всех!
Камни летели в окна магазинов.
— Чертовы спекулянты! Эй, показать вам, как обирать народ!
Охранного отделения от 5 февраля 1917 года. докладывало министру внутренних дел: «Никогда еще не было столько ругани, драмы и скандалы, а в настоящее время… Если население еще не устраивает голодные бунты, то это еще не означает, что оно их не устроит в самом ближайшем будущем. Озлобление растет, и конца его росту не видать».
ОБОШЛИСЬ БЕЗ КАРТОЧЕК
Первая мировая война перевела продовольственный вопрос в разряд политических. Во всех воюющих странах, на еду не хватает. Особенно в Германии и Австро-Венгрии. От голода погибло около шестисот тысяч немцев и австрийцев. А в России даже карточек не вводили.
В российской армии до войны мясной паек составлял один фунт (четыреста граммов), после начала войны его увеличили до полутора (шестьсот граммов). Утвердили требования к мясу, которыми можно накормить армию: «Мясо должно быть полностью доброкачественное, свежее, здоровое, хорошо упитанного скота. На ощупь хорошее мясо — упругое, в отличие от плохого мяса, влажные и дряблого. Запах — приятный мясной, слегка ароматный». В феврале 1915 года. Совет министров решил заменить говядину, свинину и баранину, рекомендуется более широкое использование соленую, сушеную и вяленую рыбу, а также яйца. Как отмечают экономисты, «миллионы людей, которые до войны не едят мясо или едят очень редко, стали теперь получать необходимый продукт для повседневного питания».
В канун революции, 14 декабря 1916 г., Ставка указал: «При переходе на мясо, сосиски, колбасы, бекона или соленой, вяленой и сушеной рыбы все эти продукты дают поровну с мясом, вес, а также копченой колбасы и копченое мясо, по семьдесят два золотника на фунт» (что не четыреста граммов, и за триста).
Продовольствия в стране было достаточно. Проблем с доставкой. В западной части России железные дороги перешли под управление военных властей. У них были свои приоритеты — сначала фронт, должны получить оружие и боеприпасы. В результате, в начале 1917 года. уменьшает поставку хлеба и топлива для столицы. И Патронов сожгли!
В годы Великой Отечественной войны, карточки ввели сразу. Колхозы и совхозы не может прокормить страну. Еды не достаточно. Долгое время мы стояли в очередях… И вот магазины полны. Рыночная экономика обеспечивала России с все, что нужно. Но едва появится намек на дефицит является возмутились: к чему на самом деле проклятое правительство!
В Первой мировой не возникло ощущение смертельной битве: вы проиграете войну — потеряем все! Летом 1914 года. и до осени 1917 года, мобилизован почти шестнадцати миллионов человек. Из них тринадцать миллионов, т.это. по большей части, были крестьяне. Они вряд ли могут найти на карте Сербии, из-за которой разразился мировой войны, и просто не понимают, что их послали, чтобы умереть.
Доставка еды скоро будет возобновлена в полном объеме. Но от волнения в Петрограде стали желанным поводом для давно подготовляемой атаки первой власти.
ИНФОРМАЦИОННОЙ ВОЙНЫ
1 ноября 1916 года. в Государственной думе речь держал депутат от партии кадетов Павел Милюков. Он обвинил правительство в намерении заключить сепаратный мир с Германией. С парламентской трибуны глава правительства он назвал изменником и взяточником, а императрицу объявить предательницей.
Каждый пункт обвинения, он закончил словами: «Что это — глупость или измена?» Эта фраза, как бить молотком по голове. Милюков с удовлетворением отметил реакцию зала: «Аудитория решительно поддержала своим одобрением второе толкование — даже там, где я не был в нем вполне уверен».
Несколько месяцев Милюков, проведенное за рубежом. Разобрались, верно ли, что российское правительство ведет переговоры о сепаратном мире с Германией. Информацию я получал от журналистов и русской эмиграции. Не очень достоверной.
Еще 5 сентября 1914 года. союзники подписали в Лондоне декларацию: «Российское, английское и французское правительства взаимно обязуются не заключать сепаратного мира в течение этой войны». Патроны хранит верность союзническим обязательствам и отвергает любой скважины на немецких дипломатов.
Понимал ли Милюков, что он клевещет?
«В истории есть моменты, когда личность служит оружие. И я был орудием истории, в данном случае, — вспоминал Павел Николаевич. — Я думал, в этот момент, что после революции становится неизбежным — а я считал ее уже неизбежно — это нужно, чтобы попытаться взять ее в свои руки». Я решил идти до конца: «Я знаю, что риск, которому подвергался, но считал необходимым с ним не считаться, потому что наступил» решительный час».
Он ничего не рисковал. В царской России, даже и в военное время мп Слово может говорить все, что считает нужным. А вот страна рухнула… Это продуманная атака на правительство с дальней целью — взять власть в свои руки. Впору говорить о информационной войны и информационных киллерах.
А глава правительства предложил Слово сотрудничать в трудные военные годы:
— Давайте забудем споры, отложить борьбу, посвятить все время положительной работы.
Правительство строило полностью разумные планы. Но ответ не был найден. Власть ищет компромисс, а в думе решили: «Процент струсила». Жгучая ненависть к правительству объединяет даже политических противников. Депутаты не желали разговаривать с министрами.
Заместитель председателя Думы граф Владимир Бобринский, правительства монархической и националист, возмущался:
— Если же у министров достаточно смелости, чтобы появиться здесь?
Он вторил депутат Василий Маклаков, один из лучших адвокатов России, член ЦК кадетской партии:
— Или мы, или они. Вместе наша жизнь невозможна.
Федор Родичев, депутат четырех Дум, дворянин и землевладелец:
— В России нет ни одного потока, ни одного направления, которые могут поддерживать вот это жалкое, ничтожное правительство.
Еще один заместитель председателя Думы Николая Некрасова:
— В бурю и хаос, мы должны создать новое правительство, которое сразу могло бы успокоить страну и приступить к огромную творческую работу.
Государственной думы и Государственного совета, верхней палаты законодательного органа России, выразил недоверие правительству. Государственный совет потребовал ликвидации «темных сил» и для формирования правительства, что они доверие в стране».
Социал-демократ (меньшевик) Акакий Чхенкели объявил с думской трибуны:
— Господа, мы упираемся в тупик, откуда выход один — революция!
«НАДО МЕНЯТЬ ИМПЕРАТОРА»
Движущей силой событий с февраля 1917 года. — не недостаток демократии. Политиков, которые вознамерились избавиться от императора, и сами управлять страной, достаточно свободы, права и возможности. Другое дело, что война затянулась, и жизнь стала более удобной. Го класса, или, как мы уже сказали, элита, негодовал. Вину за свое некомфортное положение в полномочия императора с императрицей.
В столице этой зимой я столкнулась с непростой стресс. Очереди за хлебом, слухи о немецких агентов, заговор измены. В обществе напряженности. А механизм для урегулирования конфликтов не было, так что общее недовольство обратилось против высшей власти.
— Населения остается только один институт, которому доверяет. Это учреждения — Государственной думы. Мы говорим этому правительству: мы будем бороться с вами, — пообещал с думской трибуны Павел Милюков, — будем бороться всеми законными средствами до тех пор, пока вы не уйдете… Вы спрашиваете, как мы начинаем бороться во время войны? Да, потому что только во время войны, они были и опасными. Они для войны опасны, и поэтому во время войны и во имя войны мы с ним сейчас воевать.
Осенью 1917 году. предстояли выборы в Слово. Думская оппозиция должны становиться все более активными. Историки отмечают, что оппозиция вышла за рамки обычной политической борьбы — нам нужно заявить о себе погромче.
14 февраля 1917 года. в Слово правительства монархической и националист Владимир Пуришкевич заявил, что не может сотрудничать с правительством изменников. Социал-демократ (меньшевик), Николай Чхеидзе просить взять власть в свои руки.
В Петроград прибыла делегация союзников. Александр Гучков, бывший председатель Думы, страстно ненавидевший Николая II и Александру Федоровну, открыл глаза на происходящее в России для будущего президента Франции Гастону Думергу: борьба ведется против тех, кто не хочет победы в войне, против Царского Села». Т.это. против императора и его семьи.
И это то, что определяет судьбу Николая II, монархии и всей стране. Думцев поддержали генералов. Командированный в России британский дипломат Брюс Локкарт, заявил в Лондоне: «да, вчера вечером я обедал вместе с начальником генерального штаба. Он мне сказал: «Император не изменится. Мы должны менять императора».
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ:
Роковое решение. Почему император уехал из столицы в критические дни 1917 года?
Начало в номере «МК» от 19 декабря, 9, 16, 23, 30 января.